Анна Боровкова

Я совершенно обычный человек. У меня в семье нет врачей. Я первая и единственная. Медицина — это моё, я люблю медицину, читала и читаю медицинские учебники, как «Три мушкетера». Вообще, у медицины и литературы много общего. Болезни тела и болезни духа идентичны. Если бы я не стала врачом, я бы стала писателем. При этом — хорошим.

Я поступила в медицинский и училась. Мне главное было, чтобы «не выпасть». Да, я училась, но я ощущала себя каким-то пассажиром в зале ожидания, который ждет своего поезда. А поезд все не шел, и сколько ждать непонятно. Вот где тоска. На старших курсах я занималась в кружке по офтальмологии у профессора, академика, доктора медицинских наук. Кружок был интересным и необычным. Профессор сам был увлечен офтальмологией и умел увлекать других. Я впервые так была увлечена, я буквально слышала отдаленный грохот своего поезда. Вот-вот я выйду из зала ожидания, сяду в этот поезд и поеду в свою судьбу.

Уже перед самым выпуском из университета я зашла к нему и попросила дать мне направление в клиническую ординатуру, как кружковке. И он подписал направление. Если бы академик не дал мне это направление в ординатуру, не знаю, где бы я сейчас была. Он выдернул меня из прошлой «ожидающей» жизни. Я не хочу сказать, что он сделал меня врачом-офтальмологом. Врачом сделать невозможно. Им надо родиться. Но он вытащил меня в клиническую ординатуру. Где операционная — мастерская, наука — жизнь, больничные конференции — полемика, обсуждения в ординаторской — споры, творческая среда, статьи, конкуренция.

В ординатуру я попала в клиническую больницу с вековой историей. Чем стала для меня эта больница? Это почва, в которой зерно прорастает. Останься я вне её, моё зерно затоптали бы, либо оно замерзло. Ничего бы не проросло. Эта клиника была моей нивой. А привел меня на эту ниву тот самый академик. Он сэкономил мне двадцать лет моей жизни. И из сегодняшнего дня я говорю: «Спасибо, уважаемый академик». Он подтолкнул меня, сдвинул с места. Дал мне направление движения. Я понимала его благородство, я любила его тогда. И люблю его до сих пор.

В ординатуру я пришла раньше всех, в середине лета, мне хотелось. Поскольку занятия начинались только с сентября, я попала в дежурную бригаду. Моим первым наставником стал дежурный доктор. Я была краснодипломница, кружковка, энергична, активна. Он мною восхищался, а это необходимо начинающему врачу. Считаю, что критика полезна, но в начале пути критика может ударить по рукам. А восхищение дает силы, уверенность в себе, определенную наглость. В дежурной бригаде я получила свой первый главный урок и сделала вывод: никогда ни от кого не зависеть. Надо быть хозяйкой положения.

Спустя полгода дежурант порекомендовал меня старшему ординатору в отделение глазной травмы. Тот занимался наставничеством, и у него уже был ученик, но доктор все-таки меня взял, но с условием: если сработаюсь в тандеме. Профессиональный тандем предстояло создавать с доктором с Юга.

У меня было безграничное доверие к жизни, тонкая талия, утренний кофе из одноразового стаканчика, купленный у метро по пути в больницу, и свеженький университетский диплом. А южанин был после стажировки и интернатуры, после дежурств в краевой больнице, после окончания одного из южных университетов.
У доктора были синие глаза. Но не такие как небо на японских открытках, а синие как разостланная живая скатерть моря, пшеничные волосы, и целевое направление из министерства здравоохранение из все того же «края двух морей». Я никогда не связывала Краснодар с «красным» движением, Лениным или революцией. Просто очень красивое слово, яркое и звонкое, бархатное и теплое — Краснодар.

А еще у него был голос: высоковатый, легкий, протяжный, умный. По голосу так много можно услышать. Чистый, провинциальный, трогательный, я сразу почувствовала очарование этого человека. Шутил он тонко, не явно. У меня допустим добрачная фамилия «южная» — Шорманова. Я не знаю, что она обозначает, не знаю откуда она вообще взялась. Но я точно знаю, что ее неправильно пишут и неправильно произносят. Доктор улыбался и спрашивал: Анна Львовна Шорманова, вы из виноградарей или из рыбаков? И пусть я не сразу оценила его чувство юмора, но поняла, что он принял меня «за свою».

Так начался наш профессиональный тандем, и надо сказать, что все два года ординатуры я была под «крылом сильной компании». Я еще только поднимаюсь на четвертый этаж в отделение, а он уже в рабочем. С улыбкой оглянется, кивнет. После утренней конференции в ординаторской он шел трудиться, именно трудиться. Он работал с утра и до позднего вечера. У него была фантастическая работоспособность, как у элеватора в страду, и фантастическая энергетика. В десять мы шли в операционную. Он за один раз брал в свои натруженные, рабочие руки все истории болезни, все расходные материалы, хрусталики, вискоэластики на весь предстоящий операционный день и нес. А уж в операционной ему не было равных: доблесть и отвага! Он помогал, он лечил, он раздавал рецепты здоровой жизни направо и налево. За всем этим стояла щедрость его таланта. Чего беречь, у него много…

Я понимала его безмерное благородство, его не изношенную душу с несбыточной любовью к медицине и главное — с человеческим талантом. Я не ходила в ординатуре, я бегала. Я бежала, потому что не могла стоять на месте. Если бы я остановилась, то взорвалась бы, как перегретый атомный реактор. Я бежала. Я встретилась с собой. С этих пор началась моя новая жизнь, в которой не было ничего лишнего. Я получила еще один урок на всю жизнь. Для счастья необходимо три фактора: здоровье, творческая работа и любовь. Три точки опоры.

Именно эту триаду я увидела у «ПроДокторов» и зарегистрировалась полгода назад. Мы все образованные люди, мы знаем и помним триаду: «православие, самодержавие, народность» или «свобода, равенство, братство». Я хотела бы поставить триаду «здоровье, творческая работа, любовь», воплощаемую командой Сергея Ростиславовича, с ними в один ряд. Эта триада дала мощную энергию развития общественной мысли в профессиональной сфере в целом в стране. Я работаю в большой виртуальной атмосферной, экологичной многопрофильной клинической больнице «ПроДокторов», я «своя». У меня есть бэйдж, на котором написана категория, стаж, специальность. В этой больнице у меня есть свой кабинет. Я открываю этот кабинет своим ключом, у меня там уже организовано рабочее место, на стенах своего кабинета висят дипломы о моем образовании, о моих достижениях. Оказывается, мне есть чем гордиться. И самое главное у меня есть возможность общаться с пациентами.

Я могу консультировать онлайн их в рубрике «МедОтвет», могу писать для них научно-популярные статьи, писать свои отзывы о препаратах, чтобы они могли легче сориентироваться и выбрать хороший. А при необходимости пациенты могу записаться ко мне на очную консультацию (у меня подключена запись).

В нашей больнице есть главный врач, служба поддержки, юридический отдел (проверяет подлинность информации), научный отдел (осуществляет модерацию статей), отдел аналитики (анализирует информацию, позволяет улучшить коммуникации), бухгалтерия (тебе начисляют бонусы), маркетинговый отдел (организует конференции и вебинары) [Прим. редакции — названия и функции отделов не совпадают с реальной структурой ПроДокторов].

Уже второй год подряд проводится конкурс «лучший врач» года [Прим. редакции — Премия ПроДокторов, где мы определяем лучших врачей для всех регионов страны по реальным отзывам пациентов]. Стать лучшим — это почетно и в тоже время очень ответственно. У меня социальный характер, я не умею быть равнодушной к тому, что происходит в обществе. Не терплю несправедливости, у меня потребность в правде, в справедливости.

Хорошо не там, где хорошо, а там, где без тебя не обойдутся. Говорят справедливости не бывает. Бывает. Особенно для тех, кто ее ищет. Мне приятно работать в нашей больнице; мне приятно, что мой труд замечен, я за мотивирована и востребована. И тут я получила еще один жизненный урок: делай, что должен и будет, что будет. Всем здоровья, творческой работы и любви.